438                                        Отдел четвертый. — Производ. относительной прибавочной стоимости

5.   БОРЬБА  МЕЖДУ   РАБОЧИМ  И  МАШИНОЙ

Борьба между капиталистом и наемным рабочим начинается с самого возникновения капиталистического отношения. Она бушует в течение всего мануфактурного периода ¹⁹³⁾. Но только с введением машин рабочий начинает бороться против самого средства труда, этой материальной формы существования капитала. Он восстает против этой определенной формы средств производства как материальной основы капиталистического способа производства.

Почти вся Европа пережила в XVII веке возмущения рабочих против так называемой Bandmuhle (называвшейся также Schnurmuhle или Muhlenstuhl) — машины для тканья лент и галунов ¹⁹⁴⁾. В конце первой трети XVII века ветряная лесопильня, построенная одним голландцем близ Лондона, была уничтожена в результате бунта черни. Еще в начале XVIII века лесопильные машины, приводимые в движение водой, лишь с трудом преодолевали в Англии сопротивление

¹⁹³) См., между прочим: John Houghton. “Husbandry and Trade improved”. Lon­don, 1727. “The Advantages of the East-India Trade”, 1720. John Belters. “Proposals for Raising a College of Industry”. London, 1698. “Хозяева и рабочие, к сожалению, находятся в постоянной войне между собой. Неизменная цель первых — получать труд для себя по возможности дешевле: и они идут на любые ухищрения с этой целью, между тем как рабочие с равной настойчивостью пользуются всяким случаем, чтобы предъявить своим хозяевам повышенные требования”. “An Inquiry into the Causes of the Present High Price of Provisions”, 1767, p. 61, 62. (Автор — священник Натаниел Форстер — всецело стоит на стороне рабочих.)

¹⁹⁴) Bandmuhle была изобретена в Германии. Итальянский аббат Ланчеллотти в работе, появившейся в  Голландии в 1636 г., рассказывает: “Антон Моллер из Данцига почти 50 лет тому назад” (Ланчеллотти писал в 1629 г.) “видел в Данциге очень искус­ную машину, которая одновременно изготовляла от 4 до 6 кусков ткани; но так как городской совет опасался, что это изобретение может превратить массу рабочих в ни­щих, то он запретил применение машины, а ее изобретателя приказал тайно задушить или утопить” ¹⁴⁰. В Лейдене такая же машина впервые была применена в 1629 году. Бунты позументщиков принудили магистрат сначала запретить ее; Генеральные штаты постановлениями 1623, 1639 гг. и т. д. должны были ограничить ее применение, наконец, она была допущена на известных условиях постановлением от 15 декабря 1681 года. “В этом городе”, — говорит Боксхорн (“Institutiones Politicae”, 1663) о введении Bandmuhle в Лейдене, — “около 20 лет тому назад был изобретен ткацкий станок, на котором один работник мог производить ткани в большем количестве и легче, чем несколько человек могли бы без станка произвести в равное время. Но это вызвало жалобы и неудовольствие ткачей, и магистрат, в конце концов, воспретил употребление станка”. Та же машина в 1876 г. запрещена в Кельне, а одновременное введение ее в Англии вызвало волнение рабочих. Императорским указом от 19 февраля 1685 г. употребление ее было запрещено во всей Германии. В Гамбурге она по прика­занию магистрата была подвергнута публичному сожжению. 9 февраля 1719 г. Карл VI возобновил указ 1685 г., а в курфюршестве саксонском она была разрешена для общего применения лишь в 1765 году. Эта машина, которая наделала столько шума, в действительности была предшественницей прядильных и ткацких машин, а следова­тельно, и промышленной революции XVIII века. Пользуясь ею, совершенно неопыт­ный в ткачестве подросток, двигая шатун взад и вперед, мог приводить в движение весь станок со всеми его принадлежностями; в своей усовершенствованной форме эта машина производила одновременно 40—50 штук.

Глава XIII. — Машины и крупная промышленность                                              439

народа, встречавшее поддержку парламента. В 1758 г., когда Эверет построил первую стригальную машину, приводив­шуюся в движение водой, ее сожгли 100 000 человек, остав­шихся без работы. Против scribbling mills [чесальных машин] и чесальных машин Аркрайта 50 000 рабочих, которые до того времени жили расческою шерсти, обратились с петицией к парламенту. Массовое разрушение машин в английских мануфак­турных округах в течение первых 15 лет XIX века, направлен­ное в особенности против парового ткацкого станка и известное под названием движения луддитов, послужило антияко­бинскому правительству Сидмута, Каслри и т. д. предлогом для самых реакционных насильственных мер. Требуются известное время и опыт для того, чтобы рабочий научился отличать машину от ее капиталистического применения и вместе с тем переносить свои атаки с материальных средств производства на общественную форму их эксплуатации ¹⁹⁵⁾.

Борьба, которая велась в мануфактуре из-за размеров заработной платы, принимает мануфактуру как факт и во всяком случае не направлена против ее существования. По­скольку же борьба направлена против образования мануфактур, ее ведут не наемные рабочие, а цеховые мастера и привилеги­рованные города. Поэтому среди авторов мануфактурного периода господствует взгляд на разделение труда как на сред­ство заместить потенциальных рабочих, а не вытеснить дей­ствительных. Различие это очевидно. Если, например, говорят, что в Англии потребовалось бы 100 миллионов человек для того, чтобы при помощи старой прялки переработать тот хло­пок, который теперь при помощи машин перерабатывают 500 000 человек, то это, разумеется, вовсе не означает, что машины заняли место этих миллионов, которые никогда и не существовали. Это означает только, что для замещения пря­дильных машин потребовалось бы много миллионов рабочих. Напротив, если говорят, что паровой ткацкий станок выбросил в Англии 800000 ткачей на мостовую, то речь идет не о заме­щении существующих машин определенным числом рабочих, а наоборот, о существовании известного числа рабочих, которые фактически были замещены или вытеснены машинами. В ману­фактурный период основой продолжал оставаться ремесленный способ производства, хотя и разложенный на отдельные опе­рации. При относительно малом количестве городских рабочих, завещанных средними веками, потребности новых колониальных

¹⁹⁵) В старомодных мануфактурах еще и в настоящее время иногда повторяются грубые формы возмущения рабочих против машин, Это имело место, например, среди шлифовальщиков Шеффилда в 1865 году.

440                                        Отдел четвертый. —Производ. относительной прибавочной стоимости

рынков не могли быть удовлетворены, и собственно ма­нуфактуры открыли тогда сельскому населению, которое по мере разложения феодализма сгонялось с земли, новые области производства. Поэтому тогда разделение труда и коопе­рация в мастерской больше обнаруживали свою положитель­ную сторону — повышение производительности занятых ра­бочих ¹⁹⁶⁾. Правда, кооперация и комбинация средств труда в руках немногих, примененные в земледелии, вызвали, — во многих странах задолго до периода крупной промышлен­ности, — крупные, внезапные и насильственные революции в способе производства, а потому и в условиях жизни и сред­ствах занятости сельского населения. Но эта борьба перво­начально разыгрывается больше между крупными и мелкими земельными собственниками, чем между капиталом и наемным трудом; с другой стороны, поскольку рабочие вытесняются средствами труда — овцами, лошадьми и т. д., — акты непосред­ственного насилия создают здесь первую предпосылку промыш­ленной революции. Сначала рабочие прогоняются с земли, а потом приходят овцы. И только расхищение земли в большом масштабе, как, например, в Англии, создает арену для круп­ного земледелия ^196а). Поэтому при своем начале этот перево­рот в земледелии имел внешнюю видимость скорее политической революции.

Средство труда, выступив как машина, тотчас же стано­вится конкурентом самого рабочего ¹⁹⁷⁾. Самовозрастание капи­тала при помощи машин прямо пропорционально числу рабочих, у которых они разрушают условия существования. Вся система капиталистического производства основывается на том, что

^I96) Сэр Джемс Стюарт оценивает также и действие машин еще совершенно в этом духе. “Я рассматриваю машины как средство увеличить (потенциально) число рабочих, которых не приходится кормить... Чем действие машины отличается от действия, вызываемого появлением новых жителей?” (“Recherche des principea de 1'économie politique”, t. I, 1. I, ch. XIX.) Много наивнее Петти, который говорит, что она заме­няет “полигамию”. Эта точка зрения применима самое большее для некоторых частей Соединенных Штатов. Напротив: “Редко можно с успехом воспользоваться машинами для того, чтобы уменьшить труд отдельного человека; ее постройка потребовала бы больше времени, чем будет сбережено ее применением. С действительной пользой она может применяться только в том случае, если действует в крупном масштабе, если одна машина может помогать труду тысяч. Соответственно этому они находят наибольшее применение в наиболее населенных странах, где больше всего незанятых людей. Применение машин вызывается не недостатком в людях, а легкостью, с какой возможно массы людей привлечь к работе” (Piercy Ravenstone. “Thoughts on the Funding System and its Effects”. London, 1824, p. 45).

^196а)  { К 4 изданию. Это относится и к Германии. Там, где у нас существует круп­ное земледелие, т. е, в особенности на востоке, оно сделалось возможным лишь вслед­ствие “Bauernlegen” [“сгона крестьян с земли”], проводившегося начиная с XVI века, в особенности же после 1648 года. Ф. Э.}

¹⁹⁷) “Машины и труд находятся в постоянной конкуренции (Ricardo. “Principles of Political Economy”, 3rd ed. London, 1821, p. 479).

Глава XIII. — Машины и крупная промышленность                                              441

рабочий продает свою рабочую силу как товар. Разделение труда делает эту рабочую силу односторонней, превращая ее в совершенно частичное искусство управлять отдельным частичным орудием. Когда и управление орудием переходит к машине, вместе с потребительной стоимостью рабочей силы исчезает и ее меновая стоимость. Рабочий не находит себе покупателя подобно тому, как никто не берет изъятые из обра­щения бумажные деньги. Часть рабочего класса, которую машина превращает таким образом в излишнее население, т. е. такое, которое непосредственно уже не требуется для самовозрастания капитала, с одной стороны, гибнет в неравной борьбе старого ремесленного и мануфактурного производства против машинного, а с другой — наводняет более доступные отрасли промышленности, переполняет рынок труда и пони­жает поэтому цену рабочей силы ниже ее стоимости. Говорят, будто большим утешением для пауперизованных рабочих должно служить то обстоятельство, что, с одной стороны, их страдания только “временные” (“a temporary inconvenience”), а с другой стороны — машина ведь лишь постепенно овладевает всем полем производства, благодаря чему уменьшаются размах и интенсивность ее разрушительного действия. Одно утешение побивается другим. Когда машина постепенно овладевает известной сферой производства, она производит хроническую нищету в конкурирующих с нею слоях рабочих. Когда переход совершается быстро, ее действие носит массовый и острый характер. Всемирная история не знает более ужасающего зре­лища, чем постепенная, затянувшаяся на десятилетия и завер­шившаяся, наконец, в 1838 г. гибель английских ручных хлопчатобумажных ткачей. Многие из них умерли голодной смертью, многие долго влачили существование со своими семьями на 2^!/₂ пенса в день ¹⁹⁸⁾. Напротив, английские хлоп-

¹⁹⁸) До проведения закона о бедных 1833 г. конкуренция между ручным тка­чеством и машинным ткачеством затягивалась в Англии из-за того, что вспомощество­ваниями от приходов пополняли заработную плату, упавшую далеко ниже минимума. “В 1827 г. его преподобие Тернер был ректором в Уилмслоу в Чешире, фабричном округе. Вопросы комитета по делам эмиграции и ответы Тернера показывают, каким образом поддерживалась конкуренция ручного труда против машин. Вопрос: “Не вы­теснено ли применение ручных станков применением механических станков?” Ответ: “Несомненно; оно было бы вытеснено в еще большей степени, чем это наблюдается в действительности, если бы ручные ткачи не имели возможности соглашаться на по­нижение заработной платы”. Вопрос: “Но, соглашаясь на это, они нанимаются за плату, недостаточную для их существования, и рассчитывают на поддержку прихода, чтобы покрыть дефицит в средствах существования?” Ответ: “Да, конкуренция между руч­ным станком и механическим станком фактически поддерживается налогом в пользу бедных”. Итак, унизительный пауперизм или эмиграция — вот благодеяния, которыми трудящиеся обязаны введению машин. Из уважаемых и до некоторой степени незави­симых мастеровых их низводят до положения раболепных босяков, живущих уни­зительным хлебом благотворительности. Вот что называют “временным страда-

442                                        Отдел четвертый. — Производ. относительной прибавочной стоимости

чатобумажные машины произвели острое действие на Ост-Индию, генерал-губернатор которой констатировал в 1834— 1835 годах: “Бедствию этому едва ли найдется аналогия в исто­рии торговли. Равнины Индии белеют костями хлопкоткачей”. Конечно, поскольку эти ткачи расстались с сей временной жизнью, постольку машина уготовала им только “временные страдания”. Впрочем, “временное” действие машин оказывается постоянным, потому что они завоевывают все новые и новые сферы производства. Таким образом, тот характер самостоя­тельности и отчужденности, который капиталистический способ производства вообще придает условиям труда и продукту труда по отношению к рабочему, с появлением машин разви­вается в полную противоположность между рабочими, с одной стороны, условиями труда и продуктами труда — с другой ¹⁹⁹⁾. Поэтому вместе с машинами впервые появляется стихийное возмущение рабочего против средства труда.

Средство труда убивает рабочего. Конечно, всего осязатель­нее проявляется эта прямая противоположность в тех случаях, когда вновь вводимая машина вступает в конкуренцию с тра­диционным ремесленным или мануфактурным производством. Но и в пределах самой крупной промышленности постоянное усовершенствование машин и развитие автоматической системы действуют аналогичным образом.

“Постоянная цель усовершенствования машин заключается в том, чтобы сократить ручной труд или усовершенствовать производственный процесс на фабрике, заменяя в том или ином звене производственной цепи человеческий аппарат железным” ²⁰⁰⁾. “Применение силы пара или воды к машинам, которые прежде приводились в движение рукой, случается каждый день... Постоянно производятся все новые и новые сравни­тельно мелкие усовершенствования в машинах, имеющие своей целью эко­номию двигательной силы, улучшение продукта, увеличение производ­ства при неизменности времени или вытеснение ребенка, женщины или мужчины, и хотя на первый взгляд они не имеют большого значения, тем не менее, они дают важные результаты” ²⁰¹⁾. “Во всех случаях, когда известная операция требует большого искусства и уверенной руки, ее стараются по возможности быстрее взять из рук слишком искусного и

нием”” (“A Prize Essay on the Comparative Merits of Competition and Co-operation”. London, 1834, p. 29).

¹⁹⁹) “Та же самая причина, которая увеличивает чистый доход страны” (т. е., как здесь же поясняет Рикардо, доход лендлордов и капиталистов, богатство которых с экономической точки зрения равно богатству нации), “может в то же время создавать избыточное население и ухудшить положение рабочего” (Ricardo. “Principles of Poli­tical Economy”, 3rd ed. London, 1821, p. 469). “Постоянная цель и тенденция всякого усовершенствования механизма фактически заключается в том, чтобы совершенно избавиться от труда человека или уменьшить его цену посредством замены труда взрослых рабочих мужчин женским и детским трудом или труда обученных рабочих — трудом чернорабочих” (Ure. [“Philosophy of Manufactures”, p. 23]).

²⁰⁰) “Reports of Insp. of Fact. 31st October 1858”, p. 43.

²⁰¹) “Reports etc. for 31st October 1856”, p. 15.

Глава XIII. — Машины и крупная промышленность                                                            443

часто склонного ко всяческой беспорядочности рабочего и передать осо­бому механизму, который действует с такой регулярностью, что наблю­дать за ним может ребенок” ²⁰²⁾. “При автоматической системе талант ра­бочего все более вытесняется” ²⁰³⁾. “Усовершенствование машин позволяет не только уменьшить число занятых взрослых рабочих, необходимых для достижения определенного результата, но и заменяет одну категорию человеческого труда другой: более искусных — менее искусными, взрос­лых — детьми, мужчин — женщинами. Все эти перемены вызывают по­стоянные колебания в уровне заработной платы” ²⁰⁴⁾. “Машина непрерывно выбрасывает взрослых с фабрики” ²⁰⁵⁾.

Победное шествие машинной системы, вызванное сокраще­нием рабочего дня, продемонстрировало нам исключительную ее эластичность, достигнутую в результате накопления практи­ческого опыта, в результате уже имеющегося в наличии коли­чества механических средств и постоянного прогресса техники. Но кто мог бы в 1860 г., когда английская хлопчатобумажная промышленность достигла зенита, предвидеть те стремительные усовершенствования в машинах и соответствующее им вытес­нение ручного труда, которые были вызваны в следующие три года таким стимулом, как Гражданская война в Аме­рике? Здесь достаточно будет пары примеров из официальных данных английских фабричных инспекторов по этому вопросу. Один манчестерский фабрикант заявляет:

“Вместо 75 кардных машин нам теперь требуется только 12, при которых мы получаем прежнее количество такого же, если не лучшего качества... Экономия на заработной плате составляет 10 ф. ст. в неделю, экономия на хлопковом угаре 10%”. В одной манчестерской тонкопрядильне “ускорением движения и введением различных автоматических процессов в одном отделении устранена четверть, в другом свыше поло­вины рабочего персонала, между тем как гребенная машина, заменившая вторую кардную машину, сильно уменьшила число рук, занятых раньше в чесальном отделении”.

²⁰²) Ure “Philosophy of Manufactures”, p. 19. “Огромная выгода от машин, приме­няемых на кирпичных заводах, заключается в том, что они дают хозяину полную неза­висимость по отношению к искусным рабочим” (“Children's Employment Commission. 5th Report”. London, 1866, p. 130, № 46).

Добавление к 2 изданию. Г-н А. Старрок, суперинтендант машинного отделения Большой Северной железной дороги, заявляет относительно машиностроения (произ­водства локомотивов и т. д.): “Дорогие {expensive) английские рабочие требуются с каждым днем все в меньшем и меньшем количестве. Производство увеличивается благодаря применению усовершенствованных инструментов, а этими инструментами управляет, в свою очередь, более низкая категория рабочих (a low class of labour)... Раньше все части паровой машины по необходимости производились квалифицирован­ным трудом. Те же части в настоящее время производятся менее квалифицированным трудом, но при помощи хороших инструментов... Под инструментами я разумею ма­шины, употребляемые при машиностроении” (“Royal Commission on Railways. Minutes of Evidence”, № 17 862 и 17 863. London, 1867).

²⁰³)  Ure. “Philosophy of Manufactures”, p. 20.

²⁰⁴) Там же, стр.  321.

²⁰⁵) Там же, стр. 23.

444                                        Отдел четвертый.—Лроизвод. относительной прибавочной стоимости

Другая прядильная фабрика определяет свою общую эко­номию на “руках” в 10%. Господа Гилмор, владельцы прядиль­ных фабрик в Манчестере, заявляют:

“В нашем трепальном отделении сбережения на “руках” и заработной плате, сделанные благодаря новым машинам, мы определяем в целую треть... в отделении банкаброшей и в отделении ленточных машин сбере­жения на издержках и руках составляют около трети; в прядильном от­делении сбережения на издержках — около трети. Но и это не все: наша пряжа, направляемая к ткачу, настолько улучшена благодаря примене­нию новых машин, что он получает больше ткани и лучшего качества, чем при прежней машинной пряже” ²⁰⁶⁾ .

Фабричный инспектор А. Редгрейв замечает по этому поводу:

“Уменьшение числа рабочих при увеличении производства быстро прогрессирует; на шерстяных фабриках недавно началось новое сокра­щение числа рук, и оно все продолжается; несколько дней тому назад один школьный учитель, живущий близ Рочдейла, сказал мне, что большое сокращение числа учащихся девочек в школах объясняется не только давлением кризиса, но и изменениями в машинах шерстяных фабрик, вследствие чего было рассчитано в общем 70 рабочих, занятых половину времени” ²⁰⁷⁾.

Следующая таблица ¹⁴¹ показывает общий результат меха­нических усовершен-ствований в английской хлопчатобумаж­ной промышленности, обязанных своим появлением Граждан­ской войне в Америке.

 

 

²⁰⁶) “Reports of Insp. of Fact. for 31st October 1863”, p. 108 sqq.

²⁰⁷) “Reports of Insp. of Pact. for 31st October 1863”, p. 109. Быстрое усовершен­ствование машин во время хлопкового кризиса позволило английским фабрикантам сразу по окончании Гражданской войны в Америке быстро вновь переполнить мировой рынок. Уже в последние 6 месяцев 1866 г. ткань почти невозможно было продать. Тогда начинается отправка товаров на консигнацию в Китай и Индию, что, разумеется, сделало переполнение рынка еще более значительным. В начале 1867 г. фабриканты прибегли к своему обычному средству — к понижению заработной платы на 5%. Рабочие оказали сопротивление и заявили,- теоретически это было

Глава XIII. — Машины и крупная промышленность                                              445

 

Итак, с 1861 по 1868 г. исчезло 338 хлопчатобумажных фабрик, т. е. более производительные и более крупные машины сосредоточились в руках меньшего числа капиталистов. Число паровых ткацких станков уменьшилось на 20 663; но продукт их в то же время увеличился, так что усовершенствованный ткацкий станок дает теперь больше, чем старый. Наконец, число веретен возросло на 1 012 547, между том как число занятых рабочих уменьшилось на 50 505. Следовательно, та “временная” нищета, которой хлопковый кризис подавлял рабочих, была усилена и закреплена быстрым и непрерывным усовершенствованием машин.

Однако машина действует не только как могущественный конкурент, постоянно готовый сделать наемного рабочего “избыточным”. Она громогласно и преднамеренно проклами­руется и используется капиталом как враждебная рабочему сила. Она становится самым мощным боевым орудием для подавления периодических возмущений рабочих, стачек и т. д., направленных против самодержавия капитала ²⁰⁸⁾. По Гаскеллу, паровая машина с самого начала сделалась антагонистом “чело­веческой силы” и дала капиталистам возможность разбивать

совершенно правильно, - что единственный выход из создавшегося положения со­стоит в том, чтобы работать сокращенное время, 4 дня в неделю. После продолжитель­ного сопротивления господа, которые сами называют себя капитанами промышлен­ности, должны были согласиться на это, причем в некоторых местах заработная плата была понижена на 5% , в других же осталась без изменения.

²⁰⁸) “Отношения между хозяевами и рабочими на стекольных и бутылочных за­водах — это хроническая стачка”. Отсюда быстрое развитие производства прессован­ного стекла, при котором главные операция выполняются машинами. Одна фирма в Ньюкасле, которая раньше производила дутого стекла 350 000 ф. в год, теперь вместо того производит 3000500 ф. прессованного стекла (“Children's Employment Commission, 4tn Report”, 1865, p. 262—263).

446                                        Отдел четвертый. — Производ. относительной прибавочной стоимости

растущие притязания рабочих, которые угрожали кризисом зарождающейся фабричной системе ²⁰⁹⁾. Можно было бы написать целую историю таких изобретений с 1830 г., которые были вызваны к жизни исключительно как боевые средства капитала против возмущений рабочих. Прежде всего мы напом­ним об автоматической мюль-машине, потому что она откры­вает новую эпоху автоматической системы ²¹⁰⁾.

В своих показаниях перед Комиссией о тред-юнионах Несмит, изобретатель парового молота, делает следующее сообщение о тех усовершенствованиях в машинах, которые он ввел вследствие большой и продолжительной стачки маши­ностроительных рабочих в 1851 году:

“Характерная черта наших современных механических усовершен­ствований — введение автоматических рабочих машин. Теперь машин­ному рабочему приходится не самому работать, а лишь наблюдать за пре­красной работой машины, что доступно всякому подростку. В настоящее время устранен весь класс рабочих, которые полагались исключи­тельно на свое искусство. Раньше у меня на одного механика прихо­дилось четыре подростка. Благодаря этим новым механическим усовер­шенствованиям я сократил число взрослых мужчин с 1 500 до 750. Следствием было значительное увеличение моей прибыли” ¹⁴².

Об одной машине для печатания красками на ситцепечатных предприятиях Юр говорит:

“Наконец, капиталисты постарались освободиться от этого невыно­симого рабства” (т. е. от тягостных для них условий договоров с рабо­чими), “призвав на помощь ресурсы науки, и скоро они были восстанов­лены в своих законных правах, — правах головы над другими частями тела”.

Об одном изобретении для шлихтования основы, непосред­ственно вызванном стачкой, он говорит:

“Орда недовольных, мнившая себя непобедимой за старыми укрепле­ниями разделения труда, обнаружила, что ее обошли с флангов и ее оборонительные сооружения при современной механической тактике сде­лались бесполезными. Ей пришлось сдаться на милость и гнев побе­дителей”.

Об изобретении автоматической мюль-машины он говорит:

“Она была призвана вновь восстановить порядок среди промышленных классов... Это изобретение подтверждает развитую уже нами доктрину, что капитал, заставив науку служить себе, постоянно принуждает мя­тежные руки труда к покорности” ²¹¹⁾.

²⁰⁹) Gaskell. “The Manufacturing Population of England”.  London,  1833, p.  3—4.

²¹⁰) Некоторые очень существенные новшества в применении машин в машино­строении были введены г-ном Фэрберном на его собственном машиностроительном заводе под влиянием стачек.

²¹¹)  Ure. “Philosophy of Manufactures”, p. 367—370.

Глава XIII. — Машины и крупная промышленность                                              447

Хотя работа Юра появилась в 1835 г., следовательно, в эпоху, когда фабричная система была развита еще сравнительно слабо, она до сих пор остается классическим выражением духа фаб­рики не только по своему откровенному цинизму, но и по той наивности, с которой она выбалтывает нелепые противоречия капиталистического мозга. Например, развив ту “доктрину”, что капитал при помощи науки, взятой им на содержание, “постоянно принуждает мятежные руки труда к покорности”, он возмущается тем,

“что с известной стороны механико-физическую науку обвиняют в том, будто она идет на службу деспотизму богатых капиталистов и служит орудием угнетения бедных классов”.

После широковещательной проповеди о том, как выгодно для рабочих быстрое развитие машин, он предостерегает их, что своей непокорностью, стачками и т. д. они ускоряют разви­тие машин.

“Такие насильственные бунты”. — говорят он, — “обнаруживают самый презренный вид человеческой близорукости, ту близорукость, ко­торая делает человека своим собственным палачом”.

Наоборот, несколькими страницами раньше говорится:

“Без этих сильных столкновений и перерывов, вызываемых ложными воззрениями рабочих, фабричная система развилась бы много быстрее и с еще большей пользой для всех заинтересованных сторон”. Потом он опять восклицает: “К счастью для населения фабричных округов Велико­британии, усовершенствования в механике совершаются лишь посте­пенно”. “Несправедливо”, — говорит он, — “обвинять машины в том, будто они ведут к уменьшению заработной платы взрослых, вытесняя известную часть последних, благодаря чему их число начинает превы­шать потребность в труде. Но машины ведь увеличивают спрос на детский труд и таким образом повышают его заработки”.

Но, с другой стороны, этот же утешитель защищает низкую заработную плату детей тем, “что она удерживает родителей от посылки своих детей на фабрики в слишком раннем воз­расте”. Вся его книга представляет собой прославление неогра­ниченного рабочего дня, и если законодательство воспрещает истязать детей 13 лет больше 12 часов в сутки, то это напоми­нает его либеральной душе о самых мрачных временах средне­вековья. Это не мешает ему призы-вать фабричных рабочих к благодарственной молитве провидению за то, что оно пос-ред­ством машин “создало им досуг для размышлений о своих нетленных интересах” ²¹²⁾.

²¹²)  Ure. Philosophy of Manufactures”, p. 368, 7, 370, 280, 322, 321, 475.